Выход технической ракетной базы (ТРБ) в запасной командный пункт (ЗКП) – это рискованный военный эксперимент. Свыше сотни машин, среди которых встречаются гигантские тягачи и даже вездеходы (уникальный случай для Хмельницкой области), построены при помощи порванных голосовых связок в одну колонну. Все покрыто густым туманом выхлопов соляры, слышен непрерывный мат и бегают люди с обезумевшими глазами. Считается, что в случае вероломного нападения проклятых америкосов ТРБ должна на протяжении 15 минут выехать в ЗКП и сохранить там свою боеспособность. Но это в теории. А на практике существуют старший прапорщик Малятко, младший сержант Дадашев и рядовой Аратян.
К выходу в ЗКП стали готовиться за месяц. Если бы на эту операцию дали 15 минут, то народ просто угробил бы и себя, и технику. Все шло гладко. Проломленный забор автопарка, снесенная наглядная агитация и перевернувшийся КУНГ не в счет. Никого ж не убило… Ранним утром колона под звуки военного оркестра, нажравшегося по такому случаю (они ж остаются одни на базе), с ревом вырулила на трассу. В процессе следования в район ЗКП орлиный взгляд прапорщика Малятко (абсолютно не оправдывает свою фамилию – под метр девяносто и свыше 150 кг. живого веса) заметил на обочине дороги иномарку и фигуру человека с фотоаппаратом. «Шпиен, твою мать!» – логично заключил прапор и приказал водиле направить «уазик» к месту вероятного преступления. Что такое выехать из колонны на полной скорости, знает не каждый. Особенно если за рулем военный… Поэтому иностранный турист был поражен, когда к нему чуть ли не на двух колесах подвалило замызганное авто, из которого вывалилась гигантская туша прапора. Малятко сразу взял быка за рога. Следует отметить, что он говорил на удивительной смеси русского и украинского языка
– Сынку, ты по-росийски розмовля?
Шпиен сделал судорожное движение головой, которое Малятко истолковал как утвердительный кивок.
– Так якого ж (нецензурно) ты колону фотографуешь?
Турист не знал, что ответить на такой абсолютно логичный вопрос. Если ты, урод, разговариваешь по-русски, хотя к тебе обращаются как бы на украинском, то должен понимать: фотографировать военных нельзя. Прапор бы и сам без труда справился с подозреваемым (набил, например, ему морду или еще что). Но это же был иностранный шпион, поэтому Малятко решил сдать его особисту. Он оставил младшего сержанта Дадашева и рядового Аратяна охранять вражескую сволочь и растворился в дали.
Дадашев был вооружен автоматом (ему предстояло заступить на охрану ЗКП), а у Аратяна (кличка Ара) был, к счастью, штык-нож. Ему старались не давать в руки оружия, острых предметов и вообще не подпускали к технике. Но тут случай особый – выезд в ЗКП. Поэтому старшина выдал Аре штык-нож и постарался объяснить, что он сделает с ним лично и с его мужским достоинством, если военное имущество придет в негодность.
В общем, шпиен даже не подозревал, что конкретно попал. Дадашев оперативно оценил обстановку, заметил вдалеке жилые строения и принял единственно правильное решение: смотаться в село за самогоном. Ара грозно выпятил впалую грудь и многозначительно стал поигрывать штык-ножом. Шпиен попытался ему что-то объяснить. Он мог говорить и на русском языке, но Аратян понимал особую, военную разновидность великого и могучего. Не встретив в потоке сознания шпиена знакомых оборотов, боец загнал его обратно в машину. Турист-нарушитель, переживший шок, решил уехать от греха подальше. Он завел двигатель. Ара насторожился. Он вдруг вспомнил Устав караульной службы и подал команду: «Стой!» Дальше полагалось сказать: «Стрелять буду!». Но из чего стрелять? Военный с блеском вышел из затруднительного положения. Он проорал бессмертную фразу: «Стой! Штык-нож кидать буду». Шпиен почему-то не понял всей опасности ситуации и дал задний ход. Ара лихорадочно анализировал содержание устава. Вроде надо сделать предупредительный выстрел в воздух. Боец в волнении обнажил штык-нож и зашвырнул его в голубую даль. Высоко-высоко… Прилетев из поднебесья, нож разбил ветровое стекло и воткнулся в спидометр. Шпиен погрузился в глубокий транс. То прибегает страшный прапор, то ножи с неба падают. Ара тоже был в трансе. Он представил, что с ним будет, если нож сломается. В волнении боец подошел к машине и решил изъять военное имущество. Через дверь он входить не стал, а просто попытался полностью выбить ветровое стекло, чтобы попасть внутрь. Типичное для армии решение. В этот момент возвращается после алкогольного марш-броска младший сержант Дадашев. Бросок был удачным. Он видит страшную картину: его боевой товарищ, рыча, прыгает с крыши авто на лобовое стекло. Старый воин – мудрый воин. Дадашев коротко скомандовал Аре убраться подальше (он его понял), вставил рожок и не стал тратить патроны на стрельбу в воздух. Он от души всадил полмагазина в зад иномарки. Шпиену удалось спастись чудом. Машине повезло меньше. Она таки сгорела… Прапорщик Малятко, приехавший вместе с комдивом, особистом и нарядом ВАИ, застал картину «После боя». А в канаве страдал Ара. Сгорел его штык-нож, и теперь он представлял ответные действия старшины…