Список политических партий и блоков на досрочных выборах в ближайшее воскресенье будет, пожалуй, самым коротким за всю историю выборов в Украине. И по качеству своему, в общем, соответствует символическому числу, которое они составляют. Именно туда держава уверенно шагает, ведомая своей элитой. Но если известным партиям будет, чем заняться и ТАМ, то совершенно непонятно, зачем ТУДА лезут все остальные, чьи шансы на победу находятся на уровне статистической погрешности.
Обычно говорят, что их задача – «откусить» электорат, чтобы не достался врагу, или продаться повыгоднее. На самом деле задач может быть поболе. И если захотеть, успешный проект малой партии возможен.
В последние дни перед выборами люди на работе, дома и в общественных местах задают друг другу волнующий вопрос: а за кого же голосовать? И что изменится, если не голосовать вообще? «Не за кого голосовать» – это эпохальный момент, между прочим, несмотря на его периодическую наставаемость. Добрая треть избирателей определяется уже на участке в день выборов, исходя из принципа «ну ладно, хай хоть эти будут, вроде вжэ накралысь».
Недавно в трамвае неуравновешенный мужчина увидел у другого мужчины в руках газету «Бродский» – поднял крик, что, мол, нечего читать всякую дрянь, никто, кроме Юли, страну не спасет. Народ в ужасе забился под сиденья – так он самозабвенно и долго кричал, подвывая от тоски, вызванной идиотами, которые не понимают, что эту страну спасет женщина. Притом совершенно конкретная. Число симпатиков БЮТ в тот вечер уменьшилось ровно на один трамвай.
А ведь эти голоса вполне могли бы получить другие партии – не обязательно первая пятерка «всем известных». Но украинская проблема состоит в том, что малые партии (впрочем, как и большие) предпочитают работать не с людьми, а с бумажками. Расклеивать оригинального содержания бигборы и листовки, печатать воззвания и серенькие газеты, раздавать тонны бумаги в людных местах. Кстати, социалисты и коммунисты, как верные наследники ленинских идей, всегда придерживались обратной тактики, что и позволяло им держать более-менее стабильные проценты. Людей можно собрать в единое целое и заставить вести себя определенным образом силой, хлебом или общей опасностью. Других вариантов нет.
«Общая опасность» в Украине придумана только одна – злые москали. Но на нее почти никто не ведется. Иначе профессиональная украинская армия давно была бы сформирована и пошла походом на Москву, ведомая Олегом Тягныбоком. А бросить все и ночами «копить патроны» как парижские рабочие в бессмертном «Гавроше», ради того чтобы повизжать и пройтись по улице с красно-черным флагом, граждане как-то не готовы. «Лебенсраум» не указан.
Насчет хлеба на прошлых выборах всем показал пример некто Черновецкий Леонид. Его победа стала для всех «киевских команд» настоящим шоком, и лидер одной из них, помнится, опечаленно рисовал на полированном столе фигуры пальцем. Вот, мол, сколько было у нас креатива, столько проектов, денег сколько на одни календарики потрачено, а человек раз – и на продуктовых пайках влегкую прошел. И заметьте, бабушки и дедушки были готовы за своего кандидата глотку порвать, чего не скажешь даже о членах партии лидера, которые, судя по результату выборов в Киевсовет, проголосовали за кого-то другого. Но опыт ничему не научил ни его, ни других. Хотя хлеб можно давать не в буквальном смысле, а в переносном, дав избирателю четкое представление о том, как и какими средствами данная партия намерена удвоить надои и вырастить мясо по социальным ценам.
Остается сила. Тут по скромному разумению можно предположить, что сила бывает подавляющая и такая, частью которой ты сам себя ощущаешь. Если попроще, то к власти может прийти хунта, устроить пару массовых расстрелов, провести продразверстку среди олигархов, и все на какое-то (иногда долгое) время смиряются с новым порядком. А если эту ситуацию перевернуть, то в принципе добровольное объединение граждан, обладающее минимальной юридической и финансовой поддержкой, может эффективно решать почти все свои вопросы. Другие граждане, видя эту эффективность, присоединяются к организации, она растет и крепнет. Пример – объединения ветеранов Афганистана или «чернобыльцев», которые почти всегда добивались того, чего хотели.
Таким образом, малые партии должны стать для начала региональным явлением. В Украине проживает около четырехсот легальных миллионеров, чьи доходы наверняка больше задекларированных. Тех, кто зарабатывает меньше миллиона в год, еще больше. И, конечно, многие из них понимают, что их личное состояние не гарантирует индивидуальных комфортных условий проживания. Всех детей не впихнуть в одну элитную школу, «богатеньким буратинам» приходится ездить по тем же дорогам, проживать пусть и в красивой квартире, но в обычном многоэтажном доме, они не защищены стопроцентно от «наездов» местной власти.
Единственный способ изменить условия существования – создать некую организацию, вооружить ее печатным органом, получить свое лобби в районном, городском, областном совете. Или примкнуть к готовому проекту, который легко можно наполнить хозяйственной конкретикой на тему «как нам обустроить страну». А отсюда можно развиваться в другие города и регионы. Другое дело, что это тяжелая и на первых порах затратная работа, причем возиться придется с большим количеством немытых, неуравновешенных, туповатых и ленивых людей. А на них часто бывает жалко денег, которые можно красиво пропить. Так что настоящая партия – это подвиг.
Некая идеология с большой мечтой тоже может иметь место. Но чтобы появилась эффективная левая, правая, зеленая, русская, украинская, молодежная, пенсионерская или партия алкоголиков, все равно надо понимать потребности рядовых членов партии. И отстаивать их всеми возможными способами – от препятствования вырубке зеленых насаждений до своевременной опохмелки. Давно пора понять, что социалистические лозунги, которыми грешат почти все украинские партии, попросту не «канают». Даже слепые детеныши енота могут вам сказать, что рассказки об украинских прорывах, многотысячных выплатах по поводу и без повода и бесплатной квартире при рождении ребенка – это ерунда. Даже с тесной и темной норкой без удобств везет далеко не всем.
Для успешного продвижения партия должна обладать сетью связанных с ней общественных организаций-спутников и партнеров, которые дополняют друг друга. И в ней совершенно не обязательно иметь «харизматичного лидера», который офигенно нужен стране и вокруг которого «все должны объединиться». Основанное в 1998 году югославское студенческое движение «Otpor» («Сопротивление»), удостоенное на церемонии MTV Europe Music Awards первой награды тысячелетия в категории «Освободи свой разум», вообще обходилось без лидеров. Это было придумано специально для властей, пытавшихся жестко задавить организацию. Когда полицейские хватали активистов и требовали назвать руководителей, слышали ответ: «А у нас нет руководителей». Хотя структура, конечно, была иерархической, главным в ней был контакт на межличностном уровне.
К весне 2000 года движение насчитывало представительства более чем в 102 населенных пунктах Сербии. Отделения «Otpor!» располагались в частных квартирах, что делало его менее уязвимым. Начав с разрисовывания стен в Белграде антиправительственными граффити, активисты движения перешли к остроумным акциям, пародирующим действия режима, чем завоевали себе большую популярность. Да, их учили и финансировали американцы. Но учили полезным вещам, таким как методы проведения ненасильственных акций, проведение мониторинга выборов и независимый подсчет голосов. Была цель, под нее была выстроена грамотная работа, и результат не заставил себя ждать.
Что у нас происходит вместо этого? Проект создания партии (общественной организации) оформляется как коммерческое предложение крупной политической силе или бизнес-группе. Предлагают, скажем, «окучить» часть электората, исповедующую определенный набор идей и жизненных принципов или испытывающую похожие проблемы. Исконно русских патриотов, пенсионеров, геев и лесбиянок, врачей, боксеров, любителей подледного лова и т.д.
Если результат может оправдать затраты, бюджет подписывается, и партия (общественная организация) заявляет о себе. Либо же такая работа ведется заранее, а потом структура перекупается. Один мой знакомый является учредителем бессчетного количества таких структурок, включая собственную церковь. И довольно успешно это продает. Дать по голове? Пожалуйста. Выступить с заявлением? Извольте. Организовать массовку? И это можем. Его постоянный заказчик – одна из ведущих политических сил.
Но это бизнес, в парламент мой знакомый особо не стремится. И такая ниша в чем-то себя оправдывает. Так, руководство меткомбината в Алчевске успешно лоббирует свои интересы в горсовете с помощью небольшой депутатской группы партии «Эко+25%» (также шедшей на выборы-2006), и им хватает.
А в то же время с просьбой выдать зарегистрированный официальный образец устава, необходимый для подачи документов в Центризбирком, в Минюст на этих выборах обратились шестьдесят две партии. В надежде на чудо. Конечно, у каждой из них есть в запасе несколько красивых мыслей о том, что стране нужен порядок, но пройти трехпроцентный барьер маленькая партия сможет только при содействии одного из трех мегаблоков, в руках которых административный и информационный ресурсы, а также возможность формировать избирательные комиссии. Нет людей для работы в комиссиях всех уровней – можешь даже не начинать.
Все партийные проекты в Украине можно условно разделить на идеологические, политтехнологические, корпоративные и филиалы больших партий и блоков. Все они в плане пользы обществу – полный ноль, и об их партийных программах, как и программах почти всех монстров, следует забыть уже 1 октября. Все они перегружены невыполнимыми социальными обязательствами и ничего не говорят о комплексных изменениях в экономике. Время других партий и других возможностей придет только с расширением прав местного самоуправления. Поэтому и голосовать надо за тех, кто с наибольшей долей вероятности будет бороться за «всю власть советам» в первоначальном смысле этой фразы.