Причина, возможно, в том, что Конституция стала «аварийным механизмом», к которому стороны политического противостояния прибегают на пике напряженности, как полководцы к «резервному полку» во время решающей битвы. В 1996 году Леонид Кучма поставил Верховную Раду перед суровым выбором: принятие пропрезидентского варианта Конституции на референдуме в пакете с роспуском парламента, или принятие Основного Закона в парламенте в том виде, который депутаты сумеют согласовать. В 2004-ом все еще сохранявший влияние на ситуацию (несмотря на Майдан) Леонид Кучма «разрешил» Виктору Ющенко стать своим преемником только при условии внесения качественных изменений в Конституцию.
В результате к парламенту вернулось право назначать министров, которого он добровольно лишился в 1996 году взамен на нереально сложную процедуру роспуска Верховной Рады президентом (с ней в порядке компромисса согласился Леонид Кучма).
Примечательно, что лето 1996-го и лето 2007-го имеет много общих черт. Если вспомнить политическую канву 1995 года, то основным лейтмотивом происходивших тогда событий было противостояние президентско-исполнительной власти с законодательной. Президент и Кабмин были сильнее: авторитет парламента держался исключительно на личной популярности тогдашнего спикера Александра Мороза и его «дирижерских» талантах. Сейчас наметилось явное противостояние в другом формате: парламент и правительство по одну сторону, президент – по другую. Президент явно слабее, но на его стороне – отсутствие политической логики, которое периодически сбивает с толку и опытного Мороза, и уверенного в себе Януковича. Кстати, Виктор Янукович в сегодняшнем спиче на закрытии парламентской сессии назвал главного оппонента – непредсказуемым партнером, намекнув, что это граничит с ненадежностью.
Фактически Ющенко-2007 в политической игре держится на грани фола, как обкуренный водитель на дороге, который несется, не глядя на светофоры, но по счастливой случайности еще не «нашел» свой «финишный» столб. В 1996-м лавирующим между бронетранспортерами мотоциклистом был Александр Мороз.
Ситуация, в которой он сумел одержать победу над Банковой и объединить парламент вокруг Конституции, была очень сложной. Конфликт между законодательной и президентской (исполнительная власть и Кучма на тот момент являлись синонимами) властями достиг кульминации. Популярность председателя Верховной Рады Александра Мороза составляла опасную конкуренцию президенту Леониду Кучме. Ситуацию подогревало окружение президента, постоянно вдувавшее ему в уши, что Мороз хочет забрать бразды правления государством в свои руки, и думало над тем, как нейтрализовать главного соперника.
На этом фоне летом 1995 года был подписан документ под названием Конституционный договор – троюродный дедушка Универсала-2006. Подписание проходило в Мариинском дворце, а затем подтвердилось голосованием в парламенте (240 голосов «за»). Срок действия Конституционного договора как предтечи Конституции, по версии одних юристов, истекал как раз 28 июня 1996 года, по версии других – с момента принятия новой Конституции, когда бы они ни была проголосована.
Парламент делился на примерно равные группировки: пропрезидентскую и проспикерскую. После неудачной попытки Леонида Кучмы провести Закон о власти, где он пытался утвердить свои полномочия, началась игра в Конституцию.
Разработкой первоначального варианта Основного Закона Украины занималась Конституционная комиссия, считавшаяся пропрезидентски ориентированной. Ее творение было торжественно презентовано 20 марта в парламенте Украины и передано депутатам для дальнейшего согласования и утверждения. Дальше за дело взялась согласительная комиссия под руководством Михаила Сироты. Ее проект был менее лоялен к Леониду Кучме и проголосован в первом чтении. На втором чтении дело застопорилось.
Прошло несколько месяцев. Пропрезидентская часть парламента успешно тормозила прогресс по ключевым пунктам. Руховцы с коммунистами лбами уперлись в символические вопросы: гимн, флаг, герб, статус Крыма. Для обеих сторон это был вопрос чести. В парламенте сложилась патовая ситуация, в которой даже Мороз не мог добиться поставленной цели. Ему оставалось ждать, пока Кучма допустит первую стратегическую ошибку.
Этой ошибкой стали первые призрачные шаги президента в сторону роспуска парламента. Напомню, что в 1996 году не существовало партийных списков, были только избирательные округа. Баллотирование на округах – задача сложная, дорогая, утомительная, а результат довольно часто оказывался непредсказуемым как лотерейный билет. Поэтому даже поддержанные властью фигуры не имели стопроцентной гарантии своего повторного избрания в парламент. А терять половину срока (депутатского) не хотел никто.
Поэтому, когда в кулуарах и прессе стали настойчиво обсуждать слухи о том, что Леонид Кучма ищет повод для разгона парламента, а лучшего повода, чем непринятие Конституции в срок, предусмотренный Конституционным договором, не найти, в рядах пропрезидентских фракций началось разброд и шатание. Слухи о референдуме и одновременных президентских и парламентских выборах оставались слухами до выступления Дмитрия Табачника.
В прошлогодней статье на эту же тему я писала (и готова повторить снова), что не согласна с теми, кто недооценивает роль тогдашнего главы администрации президента в принятии Конституции. Да, оппозиция явно демонизировала образ Табачника, но именно это и помогло депутатам собраться и проголосовать Основной закон «стахановскими темпами». Если бы не Дмитрий Владимирович с его телеобращением, то депутаты из пропрезидентских фракций не зарегистрировались бы утром 27 июня, их национально сознательные коллеги не уступили бы в вопросе автономии Крыма. Не говоря уже о коммунистах, которые не позволили бы Украине жить под «бандеровской символикой». Однако Табачник удивительным образом динамизировал процесс, постепенно приобретавший черты политической трясины.
Напомню, что он сказал: «Совет национальной безопасности Украины, рассмотрев и обсудив ситуацию, сложившуюся в конституционном процессе, констатировал: дальнейшее промедление с принятием новой Конституции Украины создает реальную угрозу внутренней стабильности в государстве и осуществлению демократических преобразований в обществе, может привести к углублению экономического кризиса и значительному ухудшению уровня жизни народа. Совет национальной безопасности также отметил, что отсутствие желания со стороны значительной части депутатского корпуса Верховной Рады к конструктивной работе не позволило в ходе второго чтения по проекту новой Конституции Украины учесть принципиальные замечания президента Украины относительно проекта Конституции, доработанного временной специальной комиссией Верховной Рады, в которую к тому же входят представители только одной стороны Конституционного договора – народные депутаты Украины.
Исходя из этого, Совет национальной безопасности рекомендовал президенту Украины принять решение о проведении Всеукраинского референдума по вопросам утверждения Конституции Украины и в соответствии с частью четвертой Конституционного договора вынести на Всеукраинский референдум проект Конституции Украины, одобренный Конституционной комиссией Украины 11 марта 1996 года…».
После этих слов депутаты решили сидеть «до упора» и не покидать сессионного зала до принятия Основного закона. Полдня шел экспресс-согласительный процесс в группах и подгруппах. Примерно в 18.30 27 июня возобновилось пленарное заседание, продолжавшееся до 10.00 следующего дня. Почти без проблем принимались одна за другой статьи проекта Основного Закона. Удалось, хотя и с трудом, найти компромисс по поводу права частной собственности. Александр Мороз буквально уговорил депутатов поменять предлагаемое в проекте название парламента – «Народный Совет» (Народна Рада) – на привычное «Верховный Совет» (Верховная Рада).
Наибольшие разногласия, как и ожидалось, вызвала статья о государственной символике Украины. Несмотря на позднее время, левые категорически воспротивились принимать в качестве таковой тризуб и сине-желтый флаг. Вместо этого народный депутат из Харькова Владимир Алексеев предложил унаследовать геральдические традиции Запорожской Сечи, в частности, малиновый цвет флага, намекая на красный советский. Пришлось слегка подраться: руховец Николай Поровский попытался стащить Алексеева с трибуны. Подоспевшим депутатам удалось блокировать конфликтующие стороны, и до мордобоя не дошло.
Другим болезненным вопросом оказался статус Крыма. Тогда впервые в отечественной парламентской практике был использован волшебный способ пакетного голосования. Мороз поступил очень мудро: он поставил на тайное голосование решение о предоставлении Крыму статуса Автономной Республики в пакете с тризубом в качестве «малого герба» и элемента герба большого. С тех пор, кстати, принцип пакетного голосования, когда из двух вопросов каждый, по сути, является заложником другого, весьма успешно использовался в критических ситуациях.
Перелом наступил глубокой ночью. Когда стало ясно, что Мороз побеждает и Конституция будет принята необходимым количеством голосов (свыше 300), часть министров и вице-премьеров (до 1996 года позволялось совмещение работы в исполнительной и законодательной власти), нарушив распоряжение саботировать голосование, появились в зале и стали голосовать «за».
Окончательное принятие Конституции Украины в целом состоялось в присутствии главы государства. Буквально за несколько минут до завершающего голосования Леонид Кучма появился в зале заседаний парламента как джин из бутылки и перед тем, как занять свое место, пожал руку Александру Морозу. Когда на табло высветилась цифра 315 «за», он выступил с речью, заявив о намерении присвоить всем народным депутатам прошлого и нынешнего созыва высшие правительственные награды. Ордена «За заслуги» действительно получили все участники конституционного процесса, хотя реально награды заслуживали Александр Мороз и Михаил Сирота, не слазивший с парламентской трибуны 14 часов подряд (странно, что этот рекорд не внесли в Книгу Гиннеса). Но Конституция так и не стала тем коромыслом, на котором два полных ведра могут успешно уравновешивать друг друга. Что, в общем-то, подтвердили события последних месяцев 11-го года ее существования…