Что это было? Чья победа? Эти вопросы задавали себе в кулуарах парламента все, кто присутствовал при пакетном голосовании в зале ВР, и большинство из тех, кто стоял на улице, дожидаясь «исторического решения». И те, и другие после того как табло показало цифру в 402 голоса, выглядели обескураженными, а многие и не скрывали своего разочарования… Прежде всего те, для кого власть — это символ, а не инструмент, возможность получить все и сейчас. Сказались привычные стереотипы мышления: если не мы, то нас, — доминирующие в политических кругах. И никто не задумался: а может, это власть капитулировала, поскольку слабая власть боится сильных людей, и Ющенко получил больше, чем в случае, если бы взял в осаду АП или дачу в Конче-Заспе?
Потому что применение оружия делает сильного человека слабым, и мощь Майдана была именно в его мирности, о чем, кстати, все время говорили «оранжевые» вожди. Тем не менее баррикадные лидеры по инерции не отказались от радикального стиля: Юлия Тимошенко немедленно объявила о намерении оспорить в КC законность процедуры, а Юрий Луценко, главный палаточный строитель, все эти дни бывший пульсом и нервом революционного городка, какое-то время не выходил на связь. Переживал. Да и не он один. Часть представителей фракции «Наша Украина» недоумевали по поводу решения, которое хоть и разблокировало кризис, но в то же время «связало руки» тем, кто верил в возможность «взять все и сейчас».
С одной стороны, вроде бы они и были правы: столько лет терпели, и все ради чего? Даже подписи Президента под указом об отставке правительства Януковича не добились, и теперь он будет участвовать в третьем туре, как сыр в масле катаясь в админресурсе. С другой — это были рассуждения людей, привыкших иметь дело с той системой власти, которая сложилась в Украине за последние десять лет. Большинство из них (да что там большинство — все) были частью этой самой системы, привыкли мыслить ее штампами, жить по ее «понятиям».
Долгое время, а если быть точными — последние 10 лет, считалось, что правитель тем сильнее, чем больше у него полномочий. Леонид Кучма, который пришел как премьер во власть в 1993-м, расширил сферу своего влияния до такой степени, что стал подменять собой либо закон, либо отдельную ветвь власти. Прежде всего, ветвь исполнительную. И недаром же популярной была полушутка о том, что Кабмином «управляют» в администрации Президента. Причем всякий раз, как Леонид Данилович испрашивал себе у парламента все больше полномочий, всем казалось, что шаг этот — временный, и вскоре выработаются правила игры, которые будут действовать автоматически. Однако этого так и не случилось. Да и не могло случиться до тех пор, пока политические элиты возлагали на Президента роль арбитра, выведенного за пределы общества. Наверное, не надо напоминать, что основными характеристиками Кучмы были такие определения, как «гарант», «политик, парящий над схваткой», «разводящий», и, наконец, термин, который, говорят, специально «под Кучму» придумал спикер нынешней Верховной Рады Владимир Литвин — «арбитр нации».
Если посмотреть в словаре значение этого слова, то означает оно буквально «посредник, судья при третейском разрешении спора, лицо, не заинтересованное в конфликте между сторонами». Фактически Президент стал играть роль человека, который априори не может ошибаться. В это поверил не только сам Леонид Данилович. Главное, что в это поверили сначала политические и финансовые элиты, а потом уже и вся страна: мол, без него ничего не получится. Не случайно же, выступая в парламенте, Леонид Кучма подчеркнул свою незаменимость при утверждении Конституции в 1996 году и при принятии пакета, в составе которого находился проект о политической реформе, в 2004-м.
Но как выяснилось, в рамках построенной системы сдержек и противовесов Кучма оказался достаточно уязвим и зависим: это показал ряд «гейтов», прокатившихся по Украине в 2000—2001 годах, неоднократные попытки запуска импичмента, фактическая передача части управленческих рычагов в руки главы АП и усиление региональных элит. А все началось с язвительной шутки о том, что «Кучма работает президентом в администрации Табачника»…
Это был первый президентский срок уходящего сегодня главы государства, но старое правило — чем больше полномочий у лидера, тем больше он вынужден ими делиться с собственным окружением, а чем больше он ими делится, тем слабее он становится — уже начало работать. В полной мере справедливость этой формулы Леонид Данилович, возможно, испытал к концу срока второго.
И тот факт, что Ющенко и его команда добровольно пошли на «обрезание» властных полномочий, говорит только об одном: Виктор Андреевич не хочет быть слабым лидером, которому необходимо постоянно опираться только на властные «костыли». Он не хочет «работать Кучмой», хотя его в этом желании упрекали одни и поощряли другие. Виктор Ющенко оказался мудрее своего окружения, а может, и сразу переиграл тех, кто рассчитывал: Виктор Андреевич не удержит всех полномочий и частью поделится. Поделившись — ослабнет. Ослабнув — станет уязвим. Бессилие всесилья — так это, кажется, называется? А Ющенко, не исключено, хочет быть сильным руководителем, который мало зависит и от механизмов власти, и от влияния Юлии Тимошенко, Александра Мороза, «ястребов» из «Нашей Украины».
Ведь история свидетельствует, что великими архитекторами властных вертикалей становились не те, кто изначально владел контрольным пакетом власти, а те, кто были вождями по сути. Людьми харизмы. И об этом, кстати, хорошо сказал экс-советник Леонида Кучмы, «генератор» его двух президентских кампаний Александр Волков: мол, даже на один день взяв власть, можно многое сделать. А если не сумел показать себя за столь короткий срок, значит, и за пять лет ничего не сможешь…
…Ждать подтверждения правильности этих слов осталось немного?