Законопроект, предусматривающий внедрение «денежной» схемы расчетов, замыкающейся на госпредприятии «Энергорынок», был внесен на рассмотрение Верховной Рады никем иным, как самой Юлией Тимошенко, и даже был принят в первом чтении. Теперь все жаждущие бартера воспряли духом: нет человека, нет и проблемы. Но не тут-то было. Как сообщил председатель комитета ВР по вопросам топливно-энергетического комплекса, ядерной политики и ядерной безопасности Александр Гудыма, законопроект об основах функционирования оптового рынка электроэнергии с внесенными в него изменениями готовится к рассмотрению во втором чтении, и это произойдет в ближайшие месяц-два. Никаких неожиданностей в сторону возврата к бартеру и взаимозачетам быть не может. «В законопроект нельзя включить то, что не обговаривалось во время первого чтения, – подчеркнул Александр Гудыма. – Существует сравнительная таблица, которая формируется из всех предложений народных депутатов. Изменения возможны в ходе третьего чтения, но будет ли оно – неизвестно».
Как лучше распорядиться ГТС – приватизировать, отдать в концессию или в распоряжение специально созданного при участии России совместного предприятия – тоже обсуждается уже не первый день. Но прогресс налицо: если раньше речь шла о трех возможных вариантах, то теперь рассматривается только возможность приватизации ГТС, как этого и добивался парламент. Правительство до сих пор было категорически против приватизации, отстаивая идею концессии. Однако, очевидно, приход в правительство Олега Дубины ознаменовался явной сменой приоритетов не только в отношении угольной отрасли.
«Вопрос о приватизации газотранспортной системы включен в распорядок работы этой сессии, – говорит Александр Гудыма, – и если правительство не пересмотрит свою позицию (а сегодня уже даже не говорится о концессии), тогда будет принято решение: или оставить ГТС в собственности государства и взять на себя ответственность за увеличение задолженности перед Россией и Туркменией, или договариваться о приватизации». Законопроект пока не определяет конкретный механизм приватизации, речь идет только о том, что на открытый конкурс должен быть выставлен 49% пакет акций, чтобы его приобрел проверенный аудитом стратегический инвестор. При этом остается риск прихода недобросовестного собственника, например, через механизм предложенных Минфином внешних приватизационных облигаций.
В целом успех приватизации ГТС специалисты связывают не столько с принятием соответствующего закона, сколько с итогами приватизации облэнерго. Так, по мнению народного депутата Инны Богословской, вопрос о приватизации ГТС вообще начнет решаться только после того, как пройдет приватизация облэнерго, и будет зависеть от того, каковы будут ее результаты. Но произойдет это реально не раньше, чем через год.
С этой точкой зрения согласен и глава парламентской комиссии по приватизации Александр Рябченко: «ГТС не может долго пребывать в своем нынешнем состоянии – ни экономически, ни политически, ни технологически. Перспективы очень неважные, и поэтому разумно было бы уже в этом году, до лета принять решение о способе приватизации, чтобы к концу года уладить техническую сторону дела и объявить конкурс. Законопроект об особенностях приватизации ГТС внесен в парламент. Но от правительства до сих пор не поступило ни одного обоснования разных вариантов эксплуатации ГТС, и потому в ближайшее время этот вопрос будет оставаться открытым. Вот вице-премьер по направлению сменился, думаю, недели через две мы узнаем его позицию по этому поводу».
Александр Гудыма также подчеркивает, что без правительства парламент не может самостоятельно решить судьбу ГТС. «Только когда правительство остановится на каком-то варианте, можно будет говорить, что мы определились с этим вопросом, – говорит он. – Кроме того, многое зависит о того, как вообще пойдет в этом году приватизация в энергетике. Если мы потерпим фиаско с приватизацией облэнерго, то ни о какой нормальной приватизации ГТС не может быть и речи. Сегодня капитализация ГТС является чрезвычайно низкой, и мы можем ожидать, что «Gas de France» заинтересуется нашей ГТС, только если «Electricite de France» купит облэнерго». А Александ Рябченко считает, что отдавать ГТС в руки одной, пусть даже крупной и авторитетной компании было бы большой ошибкой. «Сегодня мы сетуем на давление со стороны России, – говорит он, – и если мы не сведем на ГТС две крупные компании, то завтра это будет кто-то другой. Начнутся неясности с распределением прибыли… Нужны две компании, они будут договариваться о правилах эксплуатации между собой, и тогда и наши интересы будут учтены».