Второй год в Украине действует схема фальсифицикации нефтепродуктов с помощью «растворителей». В общем объеме теневого рынка кустарные «бензины с растворителями» занимают от 10 до 20%. Ежегодные потери бюджета, по разным оценкам, составляют от 3 до 20 млрд грн.
Эта схема стала возможной из-за неоднозначного описания в перечне подакцизных товаров. Почему «ошибку» не исправили, и как она превратилась в масштабную аферу, нужно спросить у замминистра финансов Светланы Воробей, которая курирует налоговую и таможню.
Многие автомобилисты сталкивались с тем, что свежезаправленная машина не едет нормально. Не заводится, двигатель «не тянет», топлива расходуется намного больше, чем обычно, начинают сигнализировать об опасности или даже выходить из строя различные датчики.
Это означает, что вы стали жертвой той самой схемы с кустарным бензином, за которой маячит тень замминистра финансов Светланы Воробей. Коротко говоря, вы заплатилине за нормальное топливо, а за смесь бензина А-92 с октаноповышающими растворителями, которые завозят в Украину, в основном из РФ и Беларуси под видом «лакокрасочных разбавителей», и без уплаты акцизного налога.
С помощью 27 тыс. тонн этой «химии» можно набодяжить 200-270 тыс. тонн бензина (смотря, как щедро доливать). Себестоимость смеси получается вдвое ниже, чем стандартный продукт. Растворители просто доливают в цистерны с самым дешевым бензином на нефтебазах или «серых» заправках. Понятное дело, никакой очистки от серы, бензола и другой «грязи» никто не делает. За все платит потребитель: повреждение двигателя по причине некондиционного топлива лишает права на ремонт машины по гарантии.
На вопрос, куда смотрят силовики, пресс-службы всех правоохранительных ведомств выкатят вам массу сообщений о задержаниях, арестах и обысках в подпольных “нефтелабораториях” и на складах. Но вся эта охота на «топливных ведьм» приводит лишь к тому, что освободившуюся нишу ликвидированных бодяжников занимают другие. К тому же, подобный бизнес, как правило, завязан на обнал, «скрутки», налоговые ямы и коррупционные связи. Поэтому рейдами проверяющих на нефтебазах и НПЗ схему не задавить.
Причем, что интересно, еще недавно самой популярной темой на теневом рынке топлива была переработка газового конденсата и нефти внутренней добычи в запрещенные к использованию бензины Евро-2 и Евро-3 — которые для ухода от акцизов маркировали не как нефть и нефтепродукты, а как растворители.
Массово добавлять в бензины октаноповышающие растворители начали в прошлом году, после того как появился документ, который и нормативным-то не назовешь. Это официальное разъяснение ГНС от 11 июня 2020-го «Особенности отнесения товаров к подакцизному топливу в соответствии с требованиями закона №466».
Там было написано, что растворители или разбавители на основе метанола; другие готовые смеси на основе метанола (код УКТВЭД 3814009090) не облагаются акцизным налогом по ставке 245,50 евро за 1000 литров. Это означает, что поотдельности за компоненты, в частности МТБЭ и метанол, нужно платить акциз. Но если эти компоненты поступают в смеси, — нет. И пошло-поехало!
В 2020 году в Украину было импортировано 77,4 тыс. т растворителей, что на 15% больше, чем в 2019 году, когда импорт составил 67,3 тыс. т. В январе-мае текущего года в Украину ввезено уже 50 тыс тонн растворителей. До конца года — можно смело умножать на два, а то и на три.
Директор Консалтинговой группы «А-95» Сергей Куюн отмечает: импортерами подавляющего объема таких растворителей преимущественно выступают компании, напрямую связанные с сомнительными автозаправочными станциями или мини-НПЗ.
По оценкам Консалтинговой группы “А-95”, годовой объем бензина и дизельного топлива с мини-НПЗ достигает 450 тыс. т, а бюджетные потери от неуплаты акциза и НДС превышают5 млрд грн в год. Половина этой цифры — “бодяга” с растворителями. То есть, только из-за «льготного» импорта растворителей (акциз и НДС) потери госбюджета составляют около 1,1 млрд грн в год.
Об этой ситуации много писали СМИ и говорили эксперты (не только Сергей Куюн, но и другие), просили правительство вмешаться легальные нефтяники. Оттуда сигнал шел в Минфин, где формирование и реализацию налоговой и таможенной политики отвечает замминистра Светлана Воробей. А дальше… ничего не менялось. Текст разъяснения никто не исправлял, схема работала, бюджет терял миллиарды.
Кто такая Светлана Воробей? Это не просто куратор налоговой по распределению обязанностей в Минфине, а человек, который много лет в «системе», и всюду расставил своих доверенных лиц.
Воробей начинала товароведом в Чернигове. В 1999 году устроилась на работу в местную налоговую. В 2005 году перевелась в центральный аппарат ГНАУ. В 2010-ом перешла в Министерство финансов директором Департамента мониторинга администрирования платежей.
С тех пор она перемещалась из налоговой в Минфин и обратно. Была советником вице-премьера Сергея Тигипко. Представляла его интересы в Департаменте обслуживания крупных налогоплательщиков ГНАУ. С 2014 года работала помощником у Тигипко в парламенте.
Она вернулась в Минфин, когда им недолго руководил Игорь Уманский, а о том, что Светлана Ивановна возвращается и будет курировать налоговую, в заинтересованных кругах было известно почти за месяц до того, как Кабмин утвердил ее кандидатуру. Официальное сообщение ГНС, которое породило схему с растворителями в нефтепродуктах, вышло 11 июня. И с тех пор ни обращения нефтепроизводителей к правительству , ни многочисленные публикации о потерях бюджета не давали никакого эффекта. Куратором вопроса остается Светлана Ивановна. И схема процветает.