С тех пор, как евро обогнал доллар, среди украинской «элиты» появилось весьма устойчивое и несгибаемое мнение: нам нужно в Евросоюз. Можно заодно и в НАТО, вступать так вступать. Но ЕС стал просто притчей во языцех. В портфолио многих уважаемых (народом и собой) журналистов обязательно найдется статья, в которой подробно и по пунктам описывается несколько тех самых «почему», из-за которых европейцы должны просто аж, простите, кипятком облегчаться от неуемного желания принять Украину в одну большую семью. Европа, не надо. Мы сами не готовы.
Это, в общем-то, не мои слова. Их сказал мой друг, мулат, который родился и вырос в Украине. Мол, куда вы все бежите? С голой, простите, попой, едва успев выстирать турецкие шмотки. И он был прав. Мы хотим материальных благ, но вряд ли они, сытые и довольные жизнью, смогут принять нас, голодных и злых. Обозленных на мир, на власть, на соседа, купившего иномарку, на соседку, громко сливающую воду в унитазе по ночам, на молодежь, потому что те молоды, и на стариков, потому что те стары. Нет, на самом деле рассуждать можно долго – лучше просто оглядеться вокруг. Посмотреть в лица людей. Все довольны жизнью? Ха. Прокатитесь в метро.
Обычный вечер. Полузаполненный вагон. Станция метро «Контрактовая площадь». Из общей входящей массы выделяются две женщины – лет по сорок-сорок пять, коротко стриженые, крепенькие. Европейки, че уж там. Входят и останавливаются прямо возле дверей, так, что другие пассажиры вынуждены протискиваться мимо них. Обычное поведение для представителей нации, которая собирается вступить в более цивилизованное сообщество. И тут появляется третий участник всей трагикомедии – маленький, но крепкий мужичонка. На вид – годиков тридцать с небольшим. Не желая прорываться в вагон, он отталкивает одну из женщин. Далее следует секунда осознания, и начинается вполне вежливый разговор. «М…к, ты че, б…, дурак?» – «Не, а че проход закрывать, д…а?» – «Это я д…а?». Ну и в том же духе они продолжают препираться до следующей станции. На «Тараса Шевченко» мужичонка выходит, чтобы выпустить кого-то из вагона, и женщины тут же становятся у дверей. Мужичек оторопело «втыкает» и пытается зайти обратно, но доблестные украинки не зря избу на скаку останавливают – совместными усилиями барышни выпихивают его на платформу. Тот, тоже видимо начитавшись правил этикета, бильярдным шаром, сметая все на своем пути, влетает обратно. И тут завязывается драка. Две крепкие, эскьюз май фрэнч, бабы лупят мужичонку сумками, попутно объясняя ему, в чем ошибка его появления на свет. И весь вагон молчит. Подхихикивает, конечно, но молчит и попыток примирить распалившуюся троицу не делает. Спасибо, хоть добивать не полезли. Народ у нас добрый. Лишь после саркастической фразы «И кто вас такими воспитал», прозвучавшей с уст юноши, спокойно читавшего книгу, мужичок и женщины более-менее успокоились, хотя продолжали перебрасываться информативными фразами о половых сношениях.
То был вечер. Спокойное, в принципе, время. Утром же метро кипит. Все спешат на работу, дерутся прямо на станциях за право первым войти в вагон, маты со всех сторон – лучший выход закрыться от всего наушниками, потому что никакие увещевания не помогают. Но каждый из этих людей считает себя интеллигентом (ну а кто признается, что он быдло), каждый может прочесть вам полуторачасовую лекцию о культуре и этикете, которую сам же и забывает. В метро мы ездим по Дарвину – выживает сильнейший. И никто из «культурных лекторов» не думает о своем поведении. Библейская пословица о бревне в своем глазу срабатывает в ста процентах всех случаев. «А что я? Меня толкнули, и я толкну. Чтоб впредь неповадно было. А то лезут все, паимаиш ли».
О поведении в транспорте можно писать много – там человек человеку волк, тигр и запасной билетик. Но, выходя из метро, троллейбусов, трамваев, маршруток, мы не меняемся. Остаемся теми же зверьми. Рвать, грызть, бить. Точно и больно, иначе не выживешь. Европа, ты слушаешь? Слушай, тебе это пригодится, когда придется нас дрессировать. Ты уже видела наших туристов из разряда «свидомых националистив», которые тащат с собой баулы из боязни, что не будет что одеть в Париже или Лондоне. Ты вовсю пользуешься нашей рабочей силой, которая нелегально плывет к тебе в поисках лучшей жизни.
Кроме того, украинцы употребляют. Даже злоупотребляют. Литрами. Водка, пиво, дешевый шмурдяк. А после этого испытывают потребность «пометить территорию». Вы гуляли по Крещатику после двенадцати, когда последний общественный туалет закрыт? Пошатывающиеся «европейцы», вне зависимости от возраста и даже пола, становятся (или рассаживаются) шеренгами и метят. Территорию. Попутно забрасывая ее всякими бумажками, сигаретными упаковками, которые непосильно тяжело дотащить до ближайшего мусорного бака. Многие приезжие потом удивляются, что «европейская столица Киев», мягко говоря, пованивает. Ну а что? Мы живем в свободной стране, делаем что хотим и где хотим. И что самое смешное, многие киевляне (как коренные, так и приезжие), думают, что это и есть свобода. Что за это и боролись.
А еще мы любим приезжих. Студентов-африканцев в особенности. Скинхедское движение, конечно, слава Всевышнему, пока не прижилось, но прецеденты уже есть. Любим мы их сильно и группами. Человек по двенадцать на одного. За что любим? За то, что цвет кожи, язык и вероисповедание другие. Мы же «свидоми». Националисты. Плавно перерастающие в нацистов. Не понимающие, что люди одинаковы, вне зависимости от внешности и речи. Пытаемся подражать крайне правым фильмам. Быть круче. А некоторые еще и шутят, мол, все равно все наши грехи принял на себя Христос. И думают, что это нормально.
Но больше всех мы любим людей нетрадиционной сексуальной ориентации. Называем их ласковыми словами (воспроизводить не буду), проводим акции типа «Убей гея – получишь подарок». Один мой знакомый как-то сказал, что группы типа «Ночных снайперов» или Земфиры обязаны платить пошлину за концерты. Типа за пропаганду нетрадиционного секса. И в то же время в маршрутках и такси вовсю «рубит» шансон. Нет, не Рено и не Шарля Азнавура. Чистейший блатняк, вовсю воспевающий «зону», «воров» и тому подобную криминальную тематику. А водители смахивают скупые мужские слезы. Жизненно, мол. «Посадили его, она ждать обещала. А он вышел и ее хахалю перо под ребро. Молодец, мужик. За душу берет». И крутят баранки дальше, вздыхая над нелегкой романтикой закрытых колючей проволокой территорий. То есть мы сознательно пропагандируем насилие, но не можем воспринять то, что женщина может любить женщину. Мужчина – мужчину. И никаких пошлин всякие там хриплоголосые «барды» не платят, хотя загребают неплохие деньги. А Украина все так же семимильными шагами мчится в Европу, восхищаясь бравым «жиганом-лимоном».
Прочитав написанное выше, многие обвинят меня в украинофобии. Пускай. Пусть тот, кто без греха… ну и дальше по тексту. Многие узнают себя. Может, задумаются. Может, матернутся и бухнут. И все продолжится. По накатанной колее – пьяные драки, обгаживание памятников культуры, тайное восхищение политикой «наци», ненависть к геям и лесбиянкам. И стремление попасть в Европу. Мол, возьмите нас. Мы исправимся. Подайте нам пример. Полюбите нас.
Вряд ли исправимся. Цена той же демократии высока. Не каждый сможет заплатить ее. Не каждый может избавиться от своих вредных привычек. Быть добрее? Фак офф. Мы и так добрые. И так возьмете. А зря. То, что описано, – лишь малая часть наших «европейских черт». Будьте милосердны. Нам еще многому нужно научиться. В какой руке держать вилку, как не плевать на спину ближнего своего. Мы научимся. Многие смогли – остальные подтянутся. А пока, как пел когда-то Александр Непомнящий, мы «социально опасны».
… На Андреевском спуске, прямо перед Контрактовой площадью, постоянно лежат собаки. Их много – около десятка. Рядом сидит бабушка (или же дедушка) с табличкой «Подайте на собачий приют». Эти собаки – как мы. Выброшенные из дома хозяевами, они вынуждены мерзнуть и голодать. Многие умирают, выживают лишь сильнейшие. Если будете проходить мимо – не отворачивайтесь. Положите немного мелочи в потертую шапчонку. Пусть они проживут еще один день… хотя бы один день…